Сердце друга

[Nunziata]

Автор:Nunziata
Беты (редакторы): fitomorfolog_t
Фэндом: Сабатини Рафаэль «Одиссея капитана Блада»
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Драма, Агнст
Персонажи: Джереми, Питер, в отдалении - Арабелла
Размер: около 6000 слов
Описание:
1688 год(май-сентябрь). Джереми Питт пытается понять, что происходит с его капитаном
Примечания автора:
Присутствуют цитаты из канона. Упоминается гет



========== Странный "испанец" ==========


Этот бой молодому штурману запомнился надолго. Так случилось, что «Арабелла» вышла в плавание в одиночестве. Ибервиль с Кристианом получили согласие капитана Блада на свой самостоятельный рейд для поддержки соотечественников с французской части Эспаньолы, намеревающихся побеспокоить неуживчивых соседей из Санто-Доминго, а Волверстон занимался кренгованием «Атропос». Был вынужден остаться на Тортуге и Хагторп со своей «Элизабет», нуждающейся в серьезном ремонте.
Блад поначалу собирался дождаться сбора всей эскадры, но неожиданно ему наскучило сидеть в Кайоне, и он решил, по своим собственным словам, «развеяться». Джереми был рад такому решению, потому что безделье не шло на пользу ни команде, ни самому капитану, который в эти дни принялся совершать рейды иного рода - по тавернам Кайоны.
Они были в районе Виргинских островов, когда ранним утром им повстречался испанский корабль, по виду торговый. У капитана Блада вызвал некоторое удивление тот факт, что «испанца» занесло довольно далеко на восток от обычного пути, которым караваны шли в Пуэрто-Рико. Тем не менее, он отдал приказ атаковать галеон.
Завидев пиратов, «испанец» и не подумал бежать, хотя имел такую возможность. Ну что же – им часто приходилось иметь дело с храбрым противником. Корабли быстро сближались, и после нескольких пушечных залпов подошедшая вплотную «Арабелла» своим бортом ударила в высокий борт галеона. Блад стоял на квартердеке в кирасе, но поскольку ничего не предвещало неприятностей, он приказал возглавить призовую команду Дайку.
С дикими воплями корсары бросились на абордаж. Однако с галеона им ответил не менее дикий рев, вырывающийся из множества глоток. Из трюмов на палубу испанского корабля выскакивали все новые и новые солдаты, вооруженные алебардами. Судя по всему, они и составляли груз корабля. Дичь была зубастой, и охотникам грозила опасность поменяться с ней местами. Абордажная команда немедленно оказалась в меньшинстве, а путь к отступлению был практически отрезан.
- За мной! – рявкнул Блад.
Он сбежал на шкафут и, схватившись за один из свисающих канатов, перемахнул на галеон прямо на испанских солдат.
- Питер! – Джереми подскочил к борту.
Ему на мгновение показалось, что Блад напоролся на алебарды. Но тот уже рубился, прорываясь к Дайку и его ребятам, рубился с такой яростью, что заставил испанцев попятиться.
«Как одержимый!» - пронеслось в голове у молодого штурмана.
Другие корсары вслед за капитаном Бладом прыгали на испанский корабль, и ожесточенно сражающейся абордажной команде все же удалось вырваться из кольца солдат и отступить к «Арабелле». Оставшиеся на ее борту пираты непрерывно палили по испанцам, прикрывая отход. Питт уже стоял за штурвалом, напряженно наблюдая за побоищем, когда до него долетел громкий голос Блада:
- Отваливаем! Джереми, курс норд!
Дичь попыталась настоять на продолжении знакомства, но пираты, огрызаясь мушкетным огнем, уже отталкивались баграми от галеона. Полоска воды между двумя кораблями неуклонно расширялась, и через несколько минут в бой вновь вступили канониры. Питту пришлось применить все свое умение, чтобы ядра причинили как можно меньше ущерба «Арабелле», и хорошо еще, что галеон, который получил повреждения еще до начала абордажа, не преследовал их.
Не менее дюжины убитых из команды «Арабеллы» остались лежать на испанском корабле. Корсары, злые от неудачи, как все морские черти вместе взятые, долго выкрикивали оскорбления в адрес испанцев и грозно потрясали в воздухе абордажными саблями. С галеона доносились едва различимые из-за расстояния ответные проклятия «еретикам и собакам».

Едва миновала опасность, Джереми передал штурвал одному из рулевых «Арабеллы» и зашел в капитанскую каюту. Снявший кирасу Блад сидел в кресле. Стол перед ним был завален картами, и он склонился над ними, что-то изучая. Это показалось странным молодому штурману, ведь если позволяла обстановка, Блад сразу приступал к оказанию помощи их раненым. Хотя в этот раз, несмотря на жаркую схватку, раненых было мало – те, кто получил серьезные ранения и упал под ноги сражающихся, не имели шансов на спасение...
Корсарам повезло, что теснота палубы не позволила испанцам развернуться как следует.
- Откуда взялся этот чертов галеон? – буркнул молодой человек.
Блад поднял голову и, хмурясь, ответил:
- Возвращается из какого-то набега.
- Солдаты, похоже, из регулярной армии. И всего один корабль?
- Возможно, отстал от своих. Какая нам теперь разница?
Капитан, естественно, был не в духе, но Джереми это не остановило, он и сам был сердит:.
- А ты тоже хорош, Питер! Опять полез черту в зубы!
Сердиться у него получалось плохо. Пожалуй, сердился он только тогда, когда по-настоящему пугался за Блада.
- Боже, Джерри! – неожиданно развеселившийся Питер приподнял брови и с иронией взглянул на него. - Ты напоминаешь мне нянюшку, которая норовит водить своего воспитанника на помочах тогда, когда он уже бреется.
- Ты, боюсь, никогда не вырастешь! - с досадой пробормотал Джереми. - Даже когда поседеешь!
- Не слишком-то ты почтителен к капитану, штурман Питт, - усмехнулся Блад. Он помолчал, затем добавил, пожимая плечами: - К тому же, обычно мне везет...
- Ладно, можешь не рассказывать мне о своих подвигах! - проявил еще большую непочтительность штурман. - Я знаю, что удача капитана Блада вошла в присловье. Но эта леди весьма переменчива нравом и когда-нибудь ей надоест осыпать тебя своими милостями...
- Но пока-то не надоело, - прервал его Питер. - Брось, Джереми! Мы выпутались в этот раз, выпутаемся и в другой. Успокойся.
Питта подобное заявление совсем не успокоило. Он обиженно насупился, думая о том, что слишком часто в последнее время их капитан, очертя голову, с бешенной яростью бросался в бой. Вот как сегодня. Неудивительно, что испанцы дрогнули. Да, Питеру везло, и корсары молиться на него были готовы, но Джереми все сильнее тревожился за своего друга, который безоглядно рисковал собой, не переставая испытывать судьбу.
Он вздохнул и, вглядевшись в лицо Блада, заметил складку, залегшую меж его бровей и какую-то подозрительную бледность, проступающую сквозь загар.
- Ты хорошо себя чувствуешь? - озабоченно спросил молодой человек.
- Нет ничего, заслуживающего твоего столь обеспокоенного взгляда, дорогой Джереми, – Питер вновь попытался усмехнуться, но усмешка получилась кривой.
Он потянулся за еще одной картой, лежащей чуть дальше остальных, и вдруг, скрипнув зубами, откинулся на спинку кресла. Джереми увидел, как на висках Питера выступила испарина, а лицо сделалась серым.
- Ты ранен?! И сидишь тут с этим чертовыми картами? Да еще веселишься! - воскликнул он, злясь уже всерьез.
- Ерунда, я же сказал тебе.
- Дай взглянуть! - Джереми обошел стол и пораженно уставился на правую ногу своего капитана, перетянутую окровавленной тряпкой чуть выше колена. – И это ты называешь ерундой?!
- Кто здесь врач? – осведомился Блад. – Не смотри на меня с таким ужасом, я всего лишь ненароком потревожил рану. Клянусь, что не собираюсь прямо сейчас переселятся в лучший мир.
- Как это произошло? И как ты добрался до каюты? Где Бенджамен? – стараясь как можно быстрее вывести «Арабеллу» из-под пушечного огня противника, штурман не заметил, когда Блад прошел к себе. И теперь он забрасывал Питера вопросами, возмущенно глядя на него. А капитана, похоже, забавляла ситуация в целом и встревоженный вид его штурмана в частности.
- Отвечаю по порядку: один прыткий испанец полоснул меня своей алебардой, ничего страшного, заживет. Добрался я с помощью Дайка, впрочем, я смог бы проделать это и без его помощи, рана неглубокая. Бенджамен сейчас придет, он отправился греть воду.
При этих словах молодой человек покосился на ногу Блада: штанина насквозь пропиталась кровью, а тот как будто и не замечает! И Бенджамен, верно, свалился за борт со своей водой!
- Кровищи-то сколько, - пробормотал Питт, - ты уверен, что ничего серьезного?
- Уверен. И хватит уже об этом. Царапиной больше...
Если бы царапиной! Джереми содрогнулся, представив как острая сталь входит в тело, рассекает кожу и мышцы...
Ему везло, если, конечно, не считать Бишопа, спустившего с него шкуру в памятный день их освобождения. Но тогда молодой моряк был в бредовом отупении, вызванном болью и отчаянием. Сейчас он почти не помнил подробностей. А так - за все время плавания в Карибском море он отделался лишь парой контузий.
Почти в каждом бою у них были потери, случалось, и капитан был ранен, но почему-то в этот раз Питт словно чувствовал боль раны, которой Блад старательно не придавал значения, и волновался за этого насмешливого человека, ставшего ему не просто другом, а старшим братом. Возможно потому, что в глазах самого Питера вдруг появилось безразличие.
Наконец вернулся Бенджамен, и молодой человек поймал взгляд Блада, явно желающего, чтобы Питт вышел. Ну уж дудки! Он набычился и упрямо сказал:
- Я останусь. Говори, что надо делать.
Блад вздохнул:
- Хорошо... Тогда не уподобляйся жене Лота, а возьми мою сумку. И помоги мне перебраться вон на тот рундук. Придется наложить пару швов.
У Джереми вдруг пересохло в горле, и он поперхнулся, поняв, что Питер собрался сам себя штопать. Раньше это как-то ускользало от его сознания.
- Так ты сам...
- Ну а кто же еще. Разве что ты окажешь мне такую любезность.
Его невозможный друг усмехался, видя, как молодой человек меняется в лице. Черт, Блад наверно будет усмехаться и в день Страшного суда!
«Ну, я и дурак! Кто же еще...» - потерянно подумал Питт.
Он не боялся вида крови и ран, но ему не приходилось присутствовать при хирургически операциях, тем более, что врач являлся также и пациентом.
... Это оказалось совсем не просто и не быстро. Как Джереми и опасался, рана была намного серьезнее, чем утверждал Питер, и «парой швов» не обошлось. А молодой человек не знал толком, что и делать. Бенджамен, давно уже помогавший Бладу в лечении раненых, разбирался во всем гораздо лучше Питта и быстро подавал требуемое. Так что тому оставалось только прижимать раненую ногу к покрытому полотном рундуку. По ставшему совсем белым лицу Питера время от времени пробегала судорога боли, однако он сосредоточено продолжал орудовать иглой, поражая Джереми своей выдержкой. Но вот последний узелок был завязан, и Блад прислонился спиной к переборке, тяжело дыша.
- Все... Бен, наложи повязку, - тихо сказал он, - Переведу дух, потом проверю, как там ребята.
- Какие проверки! – простонал Питт в отчаянии. - Никто не помирает, иначе его уже притащили бы сюда! Тебе лежать надо, Питер!
- Я как раз и собираюсь прилечь. Будь так любезен, штурман Питт, теперь помоги своему капитану взять курс на койку, - в голосе Блада вновь уже звучала насмешка.
- Черт, Питер, ты когда-нибудь прекратишь насмехаться?
- Надеюсь, что нет, Джерри. Ну же, полный вперед!
Джереми отстранил закончившего перевязку Бенджамена, и Питер медленно встал, опираясь на сильное плечо штурмана. Они добрались до койки, и Джереми помог Бладу лечь и устроить раненую ногу, потом заботливо укрыл его.
- Ну вот, порядок. Спасибо, - кажется, Питер посмотрел на него с удивлением?
От этого взгляда у Джереми внутри возник холодный ком, будто он залпом выпил кружку ледяной воды, да не одну. Чему удивляется Питер? Тому, что Питт возится с ним?
- Мне-то за что... А теперь дрыхни, капитан, – нарочито грубо ответил он и моргнул, потому что его зрение на миг утратило ясность: - Я зайду к раненым вместе с Бенджаменом. Если там кто-нибудь и вправду загибается, будь спокоен, мы дадим тебе знать.
- Обязательно, - пробормотал Блад, - Я сейчас...
Питт поманил рукой Бенджамена, и они вышли из каюты, прихватив сумку с лекарствами и тихо закрыв за собой дверь. Не успели они сделать и пары шагов, как столкнулись с Дайком.
- Где капитан? - громко спросил он.
Джереми поволок его прочь от дверей каюты, шипя при этом, как целый клубок рассерженных гадюк:
- Не ори, сделай милость! Капитану нужен отдых! Что стряслось? Кто-то при смерти? Нападение? Испанцы? Кит Ионы?
- Ничего такого, – сбавил обороты лейтенант, - Но Питер собирался заняться ранеными...
- Сегодня мы за него, - тоном, не терпящим возражений, заявил Питт. – Ты что, не видел,что ему самому досталось? И другим передай, пусть никто его не тревожит... до утра хотя бы.
Дайк неуверенно посмотрел на них, вероятно, сомневаясь в их способностях, но промолчал.
С ранеными пришлось повозиться, хотя к радости Джереми, ничего серьезного, что потребовало бы вмешательства Блада, не было. Хватило навыков Бенджамена, а неопытность Питта искупалась его рвением.
Поздно вечером Джереми поднялся на палубу. «Арабелла» отошла уже далеко от места боя, погода стояла хорошая, и на следующий день на горизонте должна была показаться Тортуга.
Ему не давал покоя безразличный взгляд Блада. Поэтому, удостоверившись, что за штурвалом стоит их самый опытный рулевой и корабль придерживается выбранного курса, он решил приглядеть ночью за Питером, впервые задумавшись о том, что тот по нескольку раз за ночь выходил проведать их раненых и оставался один на один со своей болью, когда ему самому бывало худо. Правда, всегда был еще Бенджамен, да и его капитан, не привыкший к такому вниманию и заботливости, мог попытаться выставить Джереми вон, но молодой моряк решил, что сегодня ему следует ослушаться приказа.
Блад все еще спал, когда он вошел. Рядом с койкой на полу стояла зажженная лампа, на рундуке у окон примостился клюющий носом Бенджамен. Он вскинулся, увидев Джереми, но тот махнул ему на дверь и шепнул:
- Иди спать, я побуду здесь.
На лице слуги Блада отразилось удивление, но он молча поклонился и вышел.
Питер пошевелился, застонал.
Неслышно ступая, Джереми подошел к койке и с беспокойством взглянул на него: похоже, у капитана жар, вон как раскраснелся, пряди волос прилипли к мокрому лбу. Молодой человек растерянно огляделся и заметил на столе две небольших бутылочки с какими-то снадобьями, выставленные, скорее всего, Бенджаменом. Стоит ли будить Питера, чтобы он выпил лекарство? Наверное, надо хотя бы положить ему на лоб холодную тряпку... Зря он влез в это дело, Бенджамен наверняка справился бы лучше. Пока он раздумывал, Блад открыл глаза.
- Джерри? – изумленно спросил он, - Что ты тут делаешь?
- Тебя караулю, чтобы не сбежал, - проворчал Питт
- От вас сбежишь... Почему вы не разбудили меня? Как там раненые?
- Обошлись своими силами. Все живы.
- У меня, оказывается, появились конкуренты? Ну что же, благодарю...Теперь кликни Бена и отправляйся спать.
- Я только что отослал его. Придется тебе терпеть мое общество. Лучше скажи, что тебе дать, у тебя жар... Пить хочешь?
- Жар - это нормально. Да, будь добр, принеси воды и вон те настойки.
Питер сел на кровати и плеснул понемногу из каждой бутылочки в кружку воды, которую держал Джереми. Напившись, он спросил:
- Каковы твои дальнейшие намерения?
- Посижу тут, может, тебе еще что-то понадобится...
- В этом нет никакой необходимости, что на тебя нашло?
Питт упрямо наклонил голову и промолчал.
- Ей-богу, нянюшка - это еще мягко сказано, ты квохчешь надо мной, как курица-наседка! - сказал Блад, не скрывая своей досады.
Молодой моряк подавил обиду и негромко ответил:
- Я не помешаю тебе, считай, что меня нет.
Питер устало вздохнул:
- Джереми Питт, ты необыкновенно навязчив.
Потом равнодушно добавил, осторожно вытягиваясь на койке и закрывая глаза:
- Оставайся, если хочешь.
Джереми постоял рядом с ним еще несколько минут, потом отошел и устроился на рундуке, с которого прежде согнал Бена. Он задумчиво смотрел на задремавшего Блада.
Что происходит с их капитаном? Питт не мог бы сказать точно, когда это началось, но смутные подозрения в том, что дело неладно, у него возникали и раньше. Просто сегодня разом нахлынули все эти мысли, и ему стало не по себе.
Может быть Питт и не отличался особенной интуицией, но Питера он чувствовал. Это проявилось еще когда они были в Бриджоутерской тюрьме, и особенно после того, как они они прошли, скованные вместе, тот ужасный путь из Бриджоутера в Таунтон. А потом были месяцы ада на плантация Бишопа. Без дружеской поддержки Блада молодой моряк, вероятнее всего, лишился бы рассудка. Даже в тех невыносимых условиях в Питере горела искра, и благодаря этому свету душа Джереми смогла удержаться на самой кромке и не соскользнуть в бездну.
На Тортуге Блад долго колебался, не желая становится корсаром. Все здорово давили на него, в том числе и сам Джереми, и в конце концов Питер, смирившись, уступил им и принял командование «Арабеллой». Смирившись ли?
Тогда молодой моряк не придал значения сомнениям своего друга, он был несказанно рад, что все устроилось, да и Блад казался ему вполне довольным жизнью. Капитан воодушевленно принялся оснащать «Арабеллу», и вскоре они вышли в их первое плавание. А дальше – удачи следовали одна за другой, и капитан Блад быстро стал одним из самых прославленных флибустьеров Карибского моря. Их охватила эйфория - от свободы, от той кажущейся легкости, с которой Блад одерживал победы.
Конечно же, и тогда не все было гладко, и Питту приходилось видеть своего капитана не только в момент триумфа, но и неуверенным, и усталым.
Но с некоторых пор все пошло... странно. Он подумал об их операции в Маракайбо. Да, Маракайбо! Там у него и возникли первые подозрения. Абсолютно все тогда надеялись - да что надеялись, - были уверены, что Блад непременно найдет выход из той западни, в которой оказалась пиратская эскадра. И никто, даже его близкие друзья - Хагторп и такой проницательный француз Ибервиль, не желал не то, чтобы шевельнуть мозгами, а хотя бы заметить, как измотан Питер... Все требовательно смотрели на капитана Блада и ждали, что готовое решение выскочит из него на всеобщее обозрение, подобно рождественскому поросенку, которого на блюде ставят посреди стола. В итоге так и случилось, но в Маракайбо у Блада началась бессонница.
Если Питту случалось выйти ночью на палубу, он почти всегда замечал полоску света под дверью капитанской каюты. Неизвестно, спал ли Питер хоть пару часов. Утром он всегда был энергичен и подтянут, но Джереми стал замечать, что в его глазах все чаще мелькала непонятная тоска.
После того, как они выбрались из ловушки, молодой человек как-то завел разговор на эту тему, но смутился под спокойным и слегка насмешливым взглядом светлых глаз Блада. И, как всегда, тот отшутился и непринужденно перевел разговор на другое.
И что же делать? Питт тяжело вздохнул, его сердце сжалось от неясных дурных предчувствий. Он постарался отогнать мрачные мысли и уверить себя, что это временно и все пройдет...


========== Мисс Бишоп ==========

«Арабелла» благополучно достигла Кайонской бухты, где их ждали остальные корабли в полной боевой готовности. Прошло две недели. Раненая нога перестала беспокоить Питера Блада. По крайней мере, он уверял в этом молодого человека, опираясь на трость и расхаживая по палубе «Арабеллы». Настроение капитана значительно улучшилось, и тревога Джереми улеглась. Почти. Он начал надеяться, что душевный кризис Блада миновал – или вовсе явился плодом воображения молодого человека.
На следующее утро после неудачного абордажа Питер потребовал свою трость и похромал к раненым корсарам. Очевидно, Блад не доверял своим нежданным помощникам, но, убедившись в терпимом состоянии страждущих, он удовлетворенно хмыкнул и с тех пор подтрунивал над своим молодым другом, обращаясь к нему «коллега» и спрашивая совета по тем или иным методам лечения.
Капитан Блад собирался выйти в море, правда, пока без определенной цели. Впрочем – цель всегда была - отправиться к путям следования караванов, идущих к Кубе или в Старый Свет и понадеяться на свою удачу.
Уже был назначен день отплытия. Накануне вечером на Тортугу обрушился шторм. Порывы ураганного ветра выворачивали с корнем деревья. В гавани несколько кораблей получили повреждения, и надо же было одному французскому каперу, который днем ранее пришел в Кайону на новеньком бриге, встать совсем рядом с «Атропос»! Его корабль сорвало с якоря и швырнуло на фрегат Волверстона.
Капитаны в красочных и забористых выражениях взваливали вину друг на друга. Между ними едва не вспыхнула драка. Вмешался Блад и помощник французского капитана, и разъяренных корсаров растащили. А Блад, во избежание дальнейшего накала страстей, попросил Волверстона остаться на борту «Арабеллы». Волверстон согласился, яростно вращая единственным глазом и посылая ко всем чертям растяпу-француза, который предпочел кутить на берегу вместо того, чтобы подготовить свой бриг к шторму. Было очевидно, что «Атропос» не скоро еще сможет выйти в море.
Эскадра покинула Тортугу в конце мая. Плавание шло своим чередом, с некоторыми приключениями, как же без этого, но в целом это был вполне обычный рейд.
В начале сентября у Малых Антильских островов они попали в шторм. После многочасовой борьбы со стихией «Арабелла» оказалась оторванной от остальных кораблей. Капитан Блад принял решение вернуться в Кайону, полагая, что и остальные его капитаны сделают то же самое.
Джереми Питт радовался юго-восточному бризу, который резво нес корабль к Наветренному проливу, не подозревая, что этот бриз несет Питера Блада навстречу его судьбе.
Позже, вспоминая об этом, Питт почти сожалел, что шторм не трепал их еще один день, или ветер не был встречным, или, в конце концов, что тот французский бриг бросил якорь рядом с «Атропос», а не «Арабеллой».
Они были вблизи берегов Эспаньолы, когда повстречались с испанцами. Капитан Блад еще издали узнал флагман испанского адмирала, который в сопровождение еще одного корабля появился прямо по курсу. И, конечно, Блад не собирался уклоняться от боя. А у молодого штурмана мелькнула мысль, что не сглазил ли он своего друга, говоря про то, что фортуне надоест возиться с Питером.
Однако, что касается сражения, то удача капитана Блада, помноженная на талант и смелость, не изменила ему. Вклиниться между галеонами и выстрелить с двух бортов! Дону Мигелю и в голову не могло прийти, что Питер отважится на подобное. Абордаж также не принес никаких неожиданностей. Когда все закончилось, Блад отправился на «Милагроссу», чтобы лично поприветствовать своего давнего врага.
С палубы «Арабеллы» Джереми мог видеть на юте галеона высокую фигуру дона Мигеля, а неподалеку от него, на полуюте, стройную молодую женщину в светлом платье и какого-то расфуфыренного малого. Пассажиры? Должно быть, испанец настолько был уверен в своей победе, что ввязался в бой, не думая об их безопасности. Питт мельком глянул на них и перевел взгляд на Питера Блада. Тот шел по палубе, легко и не без элегантности преодолевая препятствия в виде обломков снастей и тел убитых. Вот он остановился перед адмиралом и обратился к нему. Джереми не разобрал слов – далековато, к тому же наверняка Блад говорил по-испански, но зрение моряка позволяло молодому человеку прекрасно видеть происходящее. Судя по тому, как взвился дон Мигель, пары фраз хватило, чтобы довести адмирала до белого каления. Ого, испанец даже схватился за шпагу! Джереми подался вперед, но Питер уже сжимал руку адмирала своей, продолжая что-то говорить. Испанец обмяк, а Питер махнул рукой на шлюпки.
Обошлось. Но Джереми покачал головой, думая, что ироничный ум и острый язык Блада когда-нибудь точно доведут их хозяина до беды. Питеру непременно надо было бросить очередной вызов мстительному испанцу, а после этого спокойно повернуться к тому спиной, не обращая внимания на то, что рука дона Мигеля все еще лежит на эфесе шпаги... И, как и следовало ожидать, капитан отпускает пленных.
Теперь капитан Блад взглянул на пассажиров и замер на мгновение, а потом, спотыкаясь, взбежал на полуют. Он склонился в учтивейшем поклоне и тут же, резко выпрямившись, отпрянул, будто со всего маха налетел на стену. Что это с ним? Питт попытался рассмотреть молодую женщину, черты лица которой показались ему смутно знакомыми. Питер, похоже, знает ее. Английская леди на испанском корабле? Возможно ли такое? Из... Сомерсета? У Джереми екнуло сердце, и он еще пристальнее уставился на девушку.
Тем временем Блад повернулся, чтобы уйти, и спутник леди, который уже несколько минут что-то возмущенно доказывал Питеру, схватил его за руку. Тот, никогда не терпевший подобных вольностей, довольно невежливо вырвал руку и быстрым шагом сошел на шкафут.
Загадочные пассажиры не спешили присоединится к команде галеона, спускающей шлюпки. Напротив, они медленно двинулись в сторону «Арабеллы». По пути к ним подбежала юная мулатка, видимо, горничная леди.
Удивленный Питт смотрел, как они приближаются, и вдруг понял, что тоже знает эту красивую стройную даму. Мисс Бишоп! Бог мой, племянница чертова ублюдка Бишопа! Каким ветром ее занесло на корабль дона Мигеля?! Как он сразу не догадался, он же видел ее! Хотя это было всего несколько раз и то – издали. Да и при мысли о Барбадосе перед глазами вставали гнусные рожи надсмотрщиков, самого полковника и бесконечная стена тростника, а не хорошенькое личико мисс Бишоп. У Джереми даже зачесалась исполосованная когда-то спина, и он чертыхнулся. Ну и что, интересно, Питер собирается делать с этакими гостями?
Однако несмотря на тяжелые воспоминания, Джереми посочувствовал девушке: наверняка для мисс Бишоп не являлось пределом мечтаний оказаться в руках бывших рабов ее дяди.
В любом случае, им нечего опасаться, Питер вон и дона Мигеля отпустил. И приснопамятного дядюшку мисс Бишоп тоже. Высадит их в каком-нибудь попутном порту, и дело с концом.
Мисс Бишоп со своим спутником перешла на борт «Арабеллы», и молодой штурман убедился, что на ее лице нет ни следа страха, более того, ее взгляд был полон гнева, а губы твердо сжаты. Вот и славно, - усмехнулся Питт и выбросил из головы терзания племянницы Бишопа.
Блад вместе с призовой командой все еще был на борту «Милагроссы».
Питту следовало ожидать его решения о том, куда же теперь должна направится «Арабелла».

- Джереми, курс на Порт-Ройял!
Голос Блада звучал неожиданно резко, а уж тем более неожиданным был приказ. Молодой человек подумал, что ослышался:
- Как – на Порт-Ройял?! Ведь там...
- Мистер Питт, вам не понятен приказ? – оборвал его Блад. - Курс на Порт-Ройял!
Никогда еще Питер не обращался к нему подобным образом. Джереми изумленно воззрился на своего капитана и оторопел, увидев, какая ярость полыхает в синих глазах. Ярость, непостижимым образом переплетающаяся с мучительной болью...
- Питер, – сдавленным голосом начал он.
Но Блад уже отвернулся от него и медленно подошел к фальшборту. Побелевшие от напряжения пальцы Питера впились в нагретое полуденным солнцем полированное дерево, будто он намеревался смять мореный дуб как гнилушку. Капитан постоял так какое-то время, а затем ушел в свою каюту, не сказав больше ни слова и оставив бедного Питта в полном смятении.
За обедом в кают-компании собрались все офицеры «Арабеллы» и внезапные пассажиры. Блада не было, Джереми заметил, как Бенджамен отнес обед в капитанскую каюту.
Питт успел узнать, что спутником мисс Бишоп был настоящий лорд. В другое время молодой моряк не отказал бы себе в удовольствии поглазеть на столь важную птицу, но сейчас все его мысли были о поистине пугающей перемене, которая произошла в Питере Бладе. Джереми перебирал в памяти события этого утра, и обостренное тревогой за Питера чутье подсказывало ему, что именно встреча с племянницей Бишопа могла так подействовать на его капитана.
И это вызывало у штурмана Питта недоумение. C женщинами - кем бы они не были - Блад обращался с непринужденной учтивостью, однако никому не позволяя вывести себя из равновесия. Ни развязной или истеричной девице из таверны Кайоны, ни капризной даме на приеме губернатора д'Ожерона.
Конечно, мисс Бишоп была племянницей его врага. Считал ли он и девушку своим врагом? Джереми сомневался. К тому же, в самых опасных ситуациях и обобенно - перед лицом врага, Блад всегда сохранял самообладание. А сегодня у Питера был взгляд смертельно раненого зверя. Что же случилось?
Тем не менее, вся команда с подчеркнутой предупредительностью относилась к незваным гостям. А самое главное – они же идут в Порт-Ройял! И Джереми был уверен - не для того, чтобы взять за пассажиров выкуп. Питер не из тех, кто стал бы таким образом сводить счеты. Тогда зачем он решил сунуть голову в волчью пасть?
За столом царило молчание. Мрачный Волверстон работал челюстями, ни на кого не глядя, а Дайк, буркнув что-то, весьма отдаленно напоминающее извинения, быстро ушел, не закончив обед. Джереми безо всякой приязни посматривал на мисс Бишоп и продолжал теряться в догадках.
Наконец Нэд поднялся и неуклюже кивнув гостям, покинул кают-компанию. Питт тоже встал и шагнул было к двери, но внезапно девушка заговорила с ним:
- Мистер Питт, не были ли вы среди тех, кто бежал с Барбадоса вместе с капитаном Бладом?
- Да, мисс. Я тоже был одним из рабов... вашего дяди, - дерзко ответил он, рассчитывая смутить девушку.
Но ее это не остановило, и она продолжала задавать все более и более странные вопросы. Мисс Бишоп спрашивала про ссору капитана Блада с Левасером из-за дочери губернатора д'Ожерона. Питт отвечал, дивясь про себя, откуда ей это известно и почему вызывает такой интерес. Но вот, кажется, девушка узнала все, что хотела, и штурман облегченно перевел дух: ну и характер же у племянницы полковника, это же надо, с какой настойчивостью и ничуть не стесняясь, выведывать подробности той гнусной истории. Он уже взялся за дверную ручку, но еще раз остановился.
Девушка была бледна, и молодой человек c удивлением заметил печаль в ее глазах. А она-то что грустит? Ее тревожит собственное будущее? Досадуя на свою мягкосердечность, Джереми все же счел нужным развеять возможные опасения мисс Бишоп:
- Может быть, вам будет приятно узнать, что капитан изменил для вас курс корабля. Он намерен высадить вас на Ямайке, как можно ближе к Порт-Ройялу. Мы уже сделали поворот, и, если ветер удержится, вы скоро будете дома.
- Мы очень признательны капитану… - протянул лондонский лорд.
- Да… вы можете быть ему признательны, - с горечью усмехнулся Питт. - Капитан очень рискует. Вряд ли кто согласился бы так рисковать на его месте. Но он уж всегда такой…



========== Ночь перед Порт-Ройялом ==========


Весть о новом курсе корабля быстро разошлась среди команды и совсем не вызвала воодушевления. Идти прямиком к главной базе английского флота в Карибском море!
Вроде бы ничего не происходило, но чутье подсказывало Питту, что среди команды нарастает напряжение – и это не было привычным напряжением перед боем. Ему не нравились угрюмые лица пиратов, их настороженные взгляды. Не хватало еще только бунта команды...
В молодом штурмане крепла решимость поговорить с Бладом. О чем? Разумеется, не о том, чтобы вновь изменить курс и избавиться от неудобных гостей где придется, но... хотя бы узнать у Питера, как он собирается осуществить их высадку. А то с капитана станется заявится чуть ли не на рейд Порт-Ройяла. Хорошо бы подойти, не зажигая огней, под покровом темноты и высадить пассажиров в шлюпку, держась при этом на достаточном расстоянии от берега и как можно дальше от города, еще лучше - с противоположной стороны острова. Только вот какое оно - расстояние, достаточное безопасное для «Арабеллы»? Воды Ямайки представляли для корсаров нешуточную опасность, их могли перехватить и в десятке миль от берега.
Джереми посмотрел на солнце, почти погрузившееся в море. Капитан Блад до сих пор оставался в своей каюте. Подойдя к ее дверями, Джереми набрал в грудь побольше воздуха и подобрался, как перед прыжком в воду. Холодную. И с приличного обрыва. Он выдохнул и постучал в дверь.
Капитан отозвался не сразу. Джереми подумал, что, возможно, тот куда-то вышел, и собирался отступить от двери, когда прозвучал очень спокойный голос Блада:
- Войдите.
Питт толкнул створку и шагнул в каюту. Капитан стоял спиной к нему, заложив руки за спину, и смотрел в сгущающуюся темноту за окнами. На столе красовался поднос с нетронутым обедом, а рядом – раскупоренная бутылка рома. Правда, почти полная.
Блад обернулся к нему и все так же спокойно спросил:
- Чего тебе, Джереми?
Облегченно переведя дух, Питт ответил:
- Я хотел узнать, куда конкретно мы идем. Не в гавань же Порт-Ройяла...
Губы Блада на мгновение скривились в поистине дьявольской усмешке:
- А почему бы и нет? - но он тут же справился с собой и буднично сказал: - Не в гавань. Не о чем беспокоиться.
- Как раз есть о чем! – строптиво возразил Питт. – Питер, команда волнуется!
Капитан будто не услышал его. Скользнув по Джереми пустым взглядом, он вновь уставился в темные окна. Молодой человек почувствовал, как его охватывает отчаяние.
- Да что с тобой творится? Никто не захочет украсить собой виселицу Порт-Рояйла! Люди не понимают, зачем этот безумный и совершенно ненужный риск! Пока все еще спокойно, может они думают, что вы договорились о выкупе. Но нельзя пренебрегать таким настроением команды! Даже тебе - с твоим авторитетом!
- Разве ремесло пирата, - Блад как будто выплюнул это слово, - предполагает спокойную жизнь? Людям следовало бы попривыкнуть к риску. Прежде это не вызывало у них возражений...
- Милостивый Боже, Питер! - взорвался доведенный до крайности Джереми. - Но сейчас-то все по другому! Если ты печешься о благополучии мисс Бишоп – да ради Бога! Но не до такой же степени! Доставил бы ее хоть в Сен-Никола, откуда они недавно отплыли. Совать свою голову в петлю? Во имя чего?!
Блад круто развернулся и с искаженным от гнева лицом сделал несколько быстрых шагов к Джереми.
- Мистер Питт! – с расстановкой произнес он, свирепо глядя на молодого человека.
Во ответном взгляде его штурмана были боль, недоумение и какое-то отчаянное бесстрашие. Блад остановился, провел по лицу рукой. Джереми увидел, что в глазах Питера больше нет ярости, только - неимоверная усталость.
- Ты закончил? Теперь сделай милость, оставь меня. Я еще должен подумать, как нам приблизиться к Ямайке, - тихо сказал Блад.
А молодой моряк вдруг потрясенно прошептал:
- Это мисс Бишоп? Все же из-за нее, да? Питер, неужели ты ...
- Убирайся, - бесцветным голосом ответил капитан, не дав ему договорить.

Джереми Питт стоял в тени фок-мачты в полной растерянности от своей неожиданной догадки: его будто кто-то толкнул, и слова слетели с языка прежде, чем он успел осознать их. Он несколько раз глубоко вздохнул и вытер пот со лба, пытаясь справиться со жгучей обидой и собраться с мыслями.
Питер и мисс Бишоп. Племянница их жестокого хозяина. Как это оказалось возможно, когда? Хотя возможность-то у Питера была...
Молодой человек рассеянно коснулся фок-мачты рукой, затем уселся прямо на палубу, скрестив ноги и привалившись к мачте спиной. И подумал о названии корабля.
Конечно, они увидели в этом выборе лишь иронию своего капитана. Питер превосходно умеет скрывать свои чувства. А... эта мисс, она что? Да ничего, судя по обстоятельствам встречи.
Но почему Питер так взбеленился? Совсем на него непохоже, пусть даже его чувства и остались без ответа. Как мисс Бишоп это удалось? Что толку гадать, сам Джереми никак не мог претендовать на звание знатока женщин. Молодой человек почувствовал к девушке почти неприязнь. Однако, он не мог отказать ей в твердости характера и самообладании. Сохранить присутствие духа, оказавшись в такой опасной ситуации!
Да... И несмотря ни на что, Питер отдал приказ идти к Ямайке... Впрочем, как раз это меньше всего удивляло штурмана: их капитан вполне мог пойти на подобное безрассудство, тем более, если догадка Джереми все-таки верна.
Уже некоторое время молодой человек слышал негромкую песню вахтенных, старинную английскую песню, совершенно не связанную ни с их ремеслом, ни с морем вообще. А сейчас донеслись еще и неясные голоса. Он бросил взгляд в сторону кормы и увидел на квартердеке капитана Блада вместе с лордом Уэйдом. Что на этот раз понадобилось знатной особе от капитана?
Вскоре Блад закончил разговор и отошел к гакаборту. Лорд несколько мгновений глядел ему вслед, затем спустился на шкафут и – далее по трапу, отправившись, по видимому, в свою в каюту. Пора было и Джереми вернуться к себе.
Но тут он заметил две темные фигуры, которые шли на нос. Питт сразу же узнал Волверстона: благодаря огромному росту, его было трудно спутать с кем-нибудь еще. Кто был второй пират, он не мог разглядеть, но ему ни с кем не хотелось сейчас встречаться. Питт отодвинулся к левому борту, к носовой пушке, где густая тень могла скрыть его. Он надеялся, что пираты пройдут по своим делам и не обратят на него внимания.
Но они остановились, немного не дойдя до того места, где сидел штурман.
- Славная сегодня драка была, а, Нэд? И капитан – надо же, чего удумал! Рисковый!
Джереми узнал голос Огла.
- Рисковый... - ворчливо согласился Волверстон. - Ты вроде о чем-то хотел поговорить?
- Вот и говорю... Ну и пассажиров же мы взяли на борт! То-то капитан такой бешеный с «Милагроссы» вернулся.
Нэд молчал, а Огл подошел к пушке, к счастью для Джереми, правого борта и устроился на ее лафете.
Вот черт, кажется, они собрались тут беседовать? Еще не хватало, чтобы они решили, будто он подслушивает. Джереми уже хотел встать и подойти к ним, но замер, услышав, как канонир, понизив голос, зашептал:
- Другой на его месте уже натешился бы с девчонкой, и отдал бы ее команде...
- Огл, - тоже тихо, но с угрозой проговорил Волверстон, - что за дурь лезет тебе в голову? Из тех, с кем я сталкивался в последние три года, девять из десяти, возможно, и поступили бы, как ты говоришь. Но не Питер! Неужто ты так плохо знаешь его? Ты мой друг и поэтому я дам тебе совет: если ты хоть немного дорожишь своей шкурой, не вздумай и заикаться в его присутствии о чем-то таком.
- Ну так я и сказал - другой... Разумеется, капитан известен своим благородством, только не слишком ли он цацкается с этими гостями... - недовольно пробормотал канонир.
Они помолчали, потом Огл скучно добавил:
- Мне не нравится наш новый курс и моим ребятам – тоже. Надеюсь, выкуп будет достаточным, чтобы оправдать этот риск.
- Не думаю, что тут речь идет о выкупе, - буркнул Нэд.
Огл присвистнул:
- Ну, дела... Тогда объясни мне, что он творит?!
Нэд тяжко вздохнул и ответил не сразу:
- Объяснил бы... Если бы знал... Наверняка, у капитана есть план. Хватит, Огл.
По интонации Волверстона Джереми показалось, что старый волк убеждал в наличии плана прежде всего себя. Канонира тоже не устроил ответ, и он зло бросил:
- Интересно было бы узнать, в чем состоит этот план! Как он собирается доставить их на Ямайку, а потом убраться прочь?
- Огл, это не твоего ума дело, - теперь Волверстон говорил сурово. - Завтрашний день покажет. Ты еще о чем–то хочешь меня спросить?
- Ни о чем, - процедил Огл.
Он встал с лафета и пошел к люку, ведущему на орудийную палубу. Нэд сплюнул и выругался, затем двинулся за канониром.

Джереми стало холодно от этого невольно подслушанного разговора. Все еще хуже, чем ему представлялось, и угроза бунта на борту не такая уж призрачная. Ведь это был Огл, их Огл, с которым они прошли через ад на Барбадосе! Если уж он так настроен... Волверстон, конечно, пытался унять канонира, но он тоже не поддерживает капитана.
Должен ли Питт еще раз предпринять попытку достучаться до Питера? Он не знал. Все же явных признаков затевающегося мятежа не было. И ведь дело касалось их старых товарищей... Все случившееся в этот день не укладывалось у Питта в голове. Он готов был взвыть от осознания своего бессилия что-то изменить.
Штурман поднялся на ноги и вновь посмотрел на квартердек. Капитан Блад все еще был там. В одиночестве он стоял у гакаборта, в круге света от кормового фонаря. Молодой человек увидел в этом мрачную символичность. Ближайшие друзья отказываются понять Блада. И он, Джереми, недалеко от них ушел.
Глухо щемило сердце.
«Питер, мой друг, брат мой...»
Впереди ждет Порт-Ройял и только дьяволу известно, что уготовил им завтрашний день.
«Что ты сделаешь, штурман Питт, если начнет припекать?» - спросил он себя, и ответ немедленно пришел: что бы ни произошло, он будет рядом с своим капитаном. До конца.

@темы: Рафаэль Сабатини, Джен, Фанфики